раньше в сенях, теперь в прозе и в стихах
Татьяна Калашникова
Салазки и коньки или История несостоявшейся матери
(сказка для взрослых)- 1.
- Могло такое вот случиться…
- Хотите – верьте. Нет – так нет.
- Я залетела как-то птицей
- на удивительный обед.
- Присела к краешку застолья.
- Застольe, странно, – на полу.
- Скатёрка ветхая с дырою
- и вензелями на углу
- была раздложена опрятно
- там, где когда-то стол стоял
- и благородный канделябр
- огнями яркими играл.
- Посередине чинно старый
- позеленевший самовар
- пыхтел. Стучали громко ставни.
- За дверью ветер завывал.
- Два блюдца, уцелевших чудом,
- один надщербленный стакан.
- И лунный луч, пробившись скудно
- сквозь щели ставен, догорал.
- У скромного ночного пира
- без чаш хрустальных, без вина
- расположились двое мирно,
- из приглашённых – я одна.
- 2.
- Гостеприимно наполняя
- стакан горячим свежим чаем
- и предлагая, ясно, мне,
- как гостье, кушанье отведать,
- беседу начали оне
- с того, чтоб кто есть кто поведать:
- – Позвольте нам себя представить
- вперед всего. Салазки – я.
- – Коньки, изволите ли видеть.
- – Мы – в общем старые друзья.
- – Мы здесь частенько заседаем
- у самовара по ночам.
- Болтаем тихо, вспоминаем
- о добром времени за чаем,
- когда без устали, печали
- хозяйку милую катали.
- – И как же славно было нам!
- – Смешной забавною девчуркой,
- проказницей была она.
- Отец, добряк, любил дочурку.
- А мать и нянюшка сполна
- её заботой окружали,
- ласкали, нежили, играли…
- – А мы катали и катали…
- Зима окончилась. Весна
- пришла могучим половодьем.
- Лёд треснул, снег с холмов сошёл.
- Она по детской пёстрой моде
- была одета, и ещё
- косички мать ей заплетала
- по-деревенски вперекрёст.
- А девочка тогда мечтала
- о лентах из небесных звёзд.
- – Да-да, я помню, как в чулане
- нас навестив в дождливый день,
- на старом вытертом диване
- потоку предавшись мечтаний,
- она вздыхала в темноте.
- Потом поведала секретно
- чуть слышно, сев поближе к нам
- и пальчик приложив к устам,
- свой самый замысел заветный:
- "Однажды теплой ночью звёздной
- я выкрадусь через окно.
- Не улыбайтесь, я серьёзно.
- Пойду к реке. Там есть бревно
- большое. Сяду поудобней
- и буду терпеливо ждать,
- когда Ночной Владыка добрый
- мне станет звёздочки бросать.
- Я звёзды соберу в корзинку.
- Домой, и спать. А поутру
- венок для свадьбы и накидку
- из звёзд ажурно соберу.
- Когда я вырасту… красивой,
- как фея добрая во сне,
- Небесного Владыки сын
- за мной прискачет на коне".
- 3.
- – Потом она всё подрастала.
- Мечтать о принце перестала.
- Но звездопад ждала, как прежде.
- В какой мечте? С какой надеждой?
- Нас навещала же всё реже.
- Тоскуя о зиме, о стуже,
- о снежных горках и катках,
- про все события снаружи,
- подслушав сплетни паука
- и рыжей земляной ропухи,
- мы узнавали иногда.
- – Тогда ещё ходили слухи,
- что с нашей девочкой беда.
- Вздыхала мать, вздыхала няня:
- "Опять закрылась у себя.
- Задумчива. Молчит упрямо.
- И свечи жжёт средь бела дня".
- – А наша милая хозяйка,
- запершись в комнате одна,
- за книгой книгу поглощала,
- писала что-то. Знай поди-ка,
- зачем огонь свечи унылой
- в который раз изображала
- то кистью, то пером гусиным
- без устали, порой без сна.
- – И незаметно ночью тёмной
- через окно, как стихнет дом,
- голубка выпорхнет проворно,
- и в сад или к реке бегом.
- Несётся, словно опоздает
- на встречу в полуночный час.
- Бежит и тихо напевает
- не то куплет, не то романс.
- – Ей, кажется, как раз пятнадцать
- тогда исполнилось. Порой
- она стеснялась раздеваться
- при матери, бывала злой
- без всякой видимой причины,
- смеялась часто невпопад,
- звала лакея дурачиной.
- А по ночам ходила в сад.
- 4.
- – В саду она и повстречала
- (не ночью, дело было днём)
- его. Прекрасное начало
- заманчивой игры с огнём.
- Он был постарше, похитрее,
- не из богатых женихов,
- но честный малый, в прохиндеи
- зачислить было бы грехом.
- – Приятен был, а вот красавцем
- не наречёшь. Но, в общем, млад.
- Мы слышали, как будто двадцать
- четыре было в аккурат.
- – Она влюбилась без оглядки.
- В её-то юные года…
- Но открываться не спешила.
- "Я, – дескать, – милый, не решила".
- Была разумна и горда.
- Но как ты ни сопротивляйся
- любви, она своё возьмёт.
- Не прячься зря, не притворяйся.
- Сначала рысью понесёт
- горячка страсти неудержной,
- потом разгонится в галоп.
- И поцелуй, вначале нежный,
- чрез миг уже проймёт до стоп.
- Там дрожь и шёпот, всё такое…
- Вы знаете, как у людей.
- Потом лишаются покоя
- в плену у сладостных идей…
- Ну вобщем, это вам не ново, –
- всему на свете свой черед.
- Есть время дела, время слова,
- а иногда наоборот.
- – Я перебью вас, друг мой добрый.
- Мы точно подошли сейчас
- к моей счастливейшей сугробной
- зиме. То – был последний раз,
- когда так весело, задорно
- мы все втроём неслись с горы.
- Она смеялась бесподобно
- в восторге скоростной игры.
- А он, прижавшись посильнее
- к своей голубке, согревал
- ей ушко ласковою песней
- любовных слов и целовал
- затылок, еле приоткрытый
- под прядью вьющихся волос,
- и аромат вдыхал палитры
- из запахов реки и роз.
- Зиме конец. Опять дороги
- холодной грязью развезло.
- В такое время лучше ноги
- держать в тепле. А, всё равно.
- То людям важно. Ну а нам
- в чулане равно, где лежать.
- Хоть посреди, хоть по углам.
- Не стоит даже продолжать.
- 5.
- – Вернёмся же опять к рассказу.
- Хозяйка наша – уж не та,
- что прежде. За её проказы
- поддать бы доброго кнута.
- А мать её – сама наивность, –
- ни сном, ни духом ни о чём.
- Всё в церкви плакала, молилась,
- утратив мужнино плечо.
- – В июле наш кормилец помер.
- Чахотка. Вот вам и весна.
- Простыл бедняга в час недобрый.
- Свалила хворь и… унесла.
- – Дочь, правда, горевала тоже.
- Ну а беда приходит в дом,
- так не одна, а с чем-то схожим,
- с другим несчастием вдвоём.
- – Ох-ох! Бедняжка доигралась.
- Итог их сладостных утех –
- беременна. Она скрывала
- от матери свой стыд и грех.
- Свеча горела вновь средь ночи,
- но не за тем, чтоб рисовать.
- Старалась тихо, что есть мочи,
- в подушку милая рыдать.
- – Но скроешь разве же такое?
- Подавлена, бледна, больна.
- И мать почуяла лихое.
- Сидела с нею допоздна
- в беседе откровенной тяжкой.
- То сердится, а то всплакнёт.
- Потом решила: "Что ж, милашка,
- пусть в жёны он тебя берёт!"
- "Ах, мама! Мама, как же в жёны?!
- Да рано мне, и уж не люб
- он стал теперь. В нём всё чужое!
- Помру с тоски! Иль удавлюсь!"
- – А что же рыцарь наш влюблённый?
- Так рыцарь, нечего пенять,
- Сказал: "Возьму, конечно, в жёны."
- И вот уже почти что зять.
- До церемонии неделя.
- Ночь звёздной выдалась. Оне
- вдвоём мечтательно сидели
- на том же у реки бревне.
- И звездопад. Неужто вправду
- она, голубка, дождалась?!
- И как всё сходно, – прямо к свадьбе
- намечено звезде упасть.
- Он шепчет: "Это не случайно.
- Звезда летит. Сей миг лови.
- Давай задумаем желанья.
- Моё – прожить с тобой в любви."
- Она задумалась, вздыхая,
- и загадала: "Ну уж нет!
- Пусть всем, кого я пожелаю,
- на мне сойдётся клином свет".
- Сказала прямо. Он не в духе
- довольно долго пребывал.
- Она же с няней к повитухе
- бегом и бремя сорвала.
- О свадьбе речи быть не может.
- Расстались, правда, по добру.
- Он – не подлец. Пусть Бог поможет
- ему и в сердце, и в миру.
- 6.
- – Она немного погрустила.
- Тут смерть отца, да и урок
- серьёзный в жизни получила.
- Но миновал и этот срок.
- – Пришла пора, о той, что дева
- потом не раз ещё вздохнёт.
- Она – божественно красива.
- И кавалеров не сочтёт.
- Балы, визиты, охи-вздохи
- под сенью парковых аллей.
- А женихи-то все неплохи.
- И мать ей: "Дочка, поскорей
- уж присмотри себе супруга,
- чтоб при деньгах и уважал.
- Любовь любовью, но без друга,
- поверь, не стоит жизнь гроша."
- А дочь ей всё: "Не бойся, мама.
- Я не глупа. Теперь себе
- я знаю цену. И не стану
- вслепую следовать судьбе".
- – За годом год. Вот ей уж двадцать.
- Её отказам нет числа.
- Привычкой стало наслаждаться
- чужой любовью. А игра
- со страстью пылких ухажёров
- была забавна ей и всласть.
- Кого-то выгонит с позором,
- потом вернёт. И этим власть
- свою ему и всем покажет.
- Мол: "Где со мной тягаться вам?!
- Пускай мне кто-нибудь укажет
- того, кому я по зубам!"
- 7.
- – Но не бывает так, чтоб долго
- всё только радость без забот.
- Вот светит Солнце, а потом-то
- приходит сумерек черёд.
- Смерть разодела в траур чёрный
- хозяйку нашу, зеркала,
- перекрестилась и проворно
- мать вместе с няней забрала.
- Девица горько убивалась.
- Утратив спесь, лишившись сил,
- одна, как перст, она осталась.
- Балов ей блеск теперь не мил.
- И вновь свеча в ночи мерцает,
- свидетель слёз – дрожащий свет.
- А горе первый оставляет
- на лбу её глубокий след.
- – И как с хозяйством управляться?
- Прислуга, дом, да и счета.
- Здесь вывод прост: одной остаться, –
- грозят разлад и нищета.
- – А тут вдовец из местной знати,
- приличный очень господин,
- ей предложил женою стать.
- Мол: "Вы – одна, и я – один."
- Умён чертовски, справедливым
- среди людей давно слывёт,
- солидный, строгий, но учтивый.
- Она согласие даёт.
- Ну а оставить дом свой отчий
- не захотела. И супруг
- пошёл навстречу ей, хоть очень
- был недоволен сменой слуг.
- Потом продать его именье
- она просила. После ей
- казалось правильным решенье,
- что время заводить детей.
- – Хозяин новый всё сердился
- на то, что всё не по его.
- Потом, как будто бы, смирился.
- А про детей так ничего
- не говорил. Она же, ясно:
- "Голубчик, право же, пора.
- Ты уж не молод. Как прекрасно,
- когда играет детвора
- в саду, а после у камина
- сыночку книгу почитать.
- А если девочка, как мило
- ей ленты в волосы вплетать."
- Молчит в ответ, а то уводит
- в другую тему разговор.
- Проходит год, другой проходит.
- Детей всё нет. А он с тех пор
- переменился. Стал суровым…
- – Да не суров, он был жесток.
- Она к нему всё с добрым словом.
- А он в ответ: "Тебе урок
- я преподам. Молчи и слушай,
- коль бог умом не наделил.
- Глаза не пяль свои на мужа.
- Смотреть противно, нету сил!
- Ты всё о детях, словно квочка,
- кудахчешь в день, сопливишь в ночь:
- "Пошли мне, Господи, сыночка!
- Иль, Господи, пошли мне дочь!"
- Сама того не понимаешь,
- да и понять-то не дано,
- кого ты, дура, нарожаешь?!
- Таких, как ты сама? Смешно!"
- – Она рыдает. Постарела.
- И трубку принялась курить.
- Являлась к нам, когда хотела
- хоть с кем-нибудь поговорить.
- Присядет на диване старом
- и причитает: "Как же быть?!
- На что теперь похожа стала
- пустая жизнь моя? Любить?
- Кого? Детишек нет. Жестокий
- муж ненавистен. Проклят будь
- тот день недобрый и далёкий,
- когда, вступив на этот путь,
- я обрекла, того не зная,
- себя на слёзы через день.
- Забыть о том, что я живая?!
- Живая? Нет. Одна лишь тень
- моя по дому тихо бродит,
- вздыхает, курит и в окно
- глядит. И так вот день проходит, –
- печаль, обиды, всё – одно".
- – С таким, конечно, настроеньем
- святой иль грешник – не жилец.
- У Бога испросив прощенья…
- – Её мучениям конец.
- – А барин наш, убитый горем,
- увидев труп своей жены,
- ушёл к себе. Прилег. И помер.
- Перед несчастьем все – равны.
- ***
- Мораль сей сказки очевидна:
- Любите же, пока вы живы.
- и участь ваша незавидна,
- коль вы жестоки и спесивы.
